Проясняя характер исторического познания, профессор В.В.Болотов исходит, в частности, из закрепленного древними языками различения «знания» (уьупыокы) и «ведения» (o’l5a). Человек, как разумное существо, хочет знать, но еще более хочет «ведети». Знание есть знание научное, а ведение есть знание, в котором примешан сильный эстетический или волевой момент; ведение — это импульс человеческой жизни. Человек хочет быть при самом событии, чтобы все видеть собственными глазами[1]. Греческое юторш, в значительной степени, и соответствует этому стремлению «быть при событии», наблюдать его непосредственно и воспринимать лично. Опыт «истора» отягощен субъективностью и, часто, недостаточно прозрачен для смысла, для сколько-нибудь общезначимого понимания, но зато он экзистенционально полновесен и, так сказать, конгениален событию. «Итак, в понятии истории дано…
-
-
«Красота в деснице твоей в конец» (Пс 15:11). По поводу одной византийской параллели к роману Ф. М. Достоевского «Идиот»
В статье на материале романа Достоевского «Идиот» рассматривается природа эстетического начала. Понятие и реальность красоты раскрывается в глубокой и динамической соотнесенности с христианской верой. Эсхатологизм как внутреннее качество христианской религиозности осмысляется как парадоксальный ориентир и глубинное измерение эстетической культуры в ее восточно-христианском варианте. Ключевые слова: вера, красота, гармония, иконичность, книжность, лицо, осу- ществленность, аскеза, эсхатологичность, хилиастичность, каллиграфия. В романе Достоевского «Идиот», в характеристике князя Мышкина, есть одна деталь, один, сопровождающий прелюдию к теме красоты и ей созвучный, но самостоятельный мотив — это каллиграфическая способность князя. В доме Епанчиных, куда Мышкин направляется тотчас по приезду из Швейцарии, на вопрос генерала о способностях, князь отвечает: «…я думаю, что не имею ни талантов, ни…
Вам также может понравиться
Маркидонов А. В. Василий Васильевич Болотов — историк Древней Церкви
